Спрятавшись за обломком скалы, крепко сжимаю в руках корягу. Шершавое, ошкуренное месяцами лежания на пляже, дерево неприятно впивается в кожу и от этого рука судорожно сжимает дубину еще сильней. Я жду, пока Витек, вкусноед-вредитель, пойдет за листьями папоротника, пить-то всем хочется.
Нет, Вы не подумайте, я не каннибал какой-то, хоть на этом каменистом островке в Южно-Китайском море только мы вдвоем. Витек худощав, думаю, он невкусный, в отличие от его жены. У Маши, там да, есть за что подержаться, третий размер и корма не подкачала. Как говорится, есть еще женщины в русских селениях.
Нет, Вы не подумайте, я не каннибал какой-то, хоть на этом каменистом островке в Южно-Китайском море только мы вдвоем. Витек худощав, думаю, он невкусный, в отличие от его жены. У Маши, там да, есть за что подержаться, третий размер и корма не подкачала. Как говорится, есть еще женщины в русских селениях.
